Старинные русские азбуки

Пособия по обучению грамоте стали появляться на Руси с началом книгопечатания. Первой стала азбука Ивана Федорова, изданная во Львове в 1574 году. Сегодня ее экземпляр хранится в библиотеке Гарвардского университета. В Москве первый букварь появился в 1634 году стараниями Василия Бурцова-Протопопова, который использовал федоровскую азбуку в качестве образца. Печатника, происходившего из семьи священнослужителя, современники называли «подъячим азбучного дела».

До середины XIX века азбуки основывались на буквослагательной системе, согласно которой заучивались наизусть сначала буквы, потом слоги, а потом уже слова. Для зубрежки алфавит печатали в прямом, обратном и смешанном порядках, приводили списки употребляемых в языке двух- и трехбуквенных слогов, названия чисел и знаков препинания. Были в азбуках и сведения о склонении, спряжении и страдательном залоге. Текстовую часть составляли молитвы.

Слово «азбука» имело два значения: во-первых, это был алфавит (калька с латыни, образованная буквами «аз» и «буки»), а во-вторых, учебное пособие. Во втором значении также в ходу было слово «букварь».

Поясняющих иллюстраций в русских азбуках не было до конца XVII века. Впервые они появились в букваре иеромонаха Чудовского монастыря Кариона Истомина. Этот шедевр книжной иллюстрации, в котором использовались различные краски и золото, делали в роскошном рукописном варианте для царских детей. Один фолиант в 1692 году был поднесен матери Петра I, царице Наталье Кирилловне (Нарышкиной), для обучения ее внука Алексея Петровича. В следующем году такой же букварь вручили царице Прасковье Федоровне (Салтыковой), жене царя Иоанна Алексеевича, старшего брата и соправителя Петра. По красивой книге азбуку изучали царские дочери.

Основную часть букваря составляли 38 листов старославянской азбуки. В левом верхнем углу каждого листа нарисован фигурный инициал, представленный «изображениями человеческими и других животных, или каких орудий в разных положениях, дабы по именам сих вещей была начальная буква их в азбуке». Рядом даются варианты написания буквы — печатные прописные и строчные, рукописные, а также аналоги в латинском, греческом и польском алфавитах. Ниже располагаются изображения вещей и животных, чьи названия начинаются с этой буквы, — удивительное нововведение для того времени. В самом низу страницы — нравоучительные стихи Истомина со словами на ту же букву.

Имена художников, работавших над иллюстрациями, неизвестны.

В 1694 году в Москве появилась печатная версия букваря Кариона Истомина, подготовленная гравером Оружейной палаты Леонтием Буниным. Впоследствии ее неоднократно переиздавали: например, представленный на фото экземпляр из фондов Московского государственного объединенного художественного историко-архитектурного и природно-ландшафтного музея-заповедника увидел свет после 1719 года.

При Петре I в 1708 году была проведена первая реформа русского алфавита. Появившийся в результате гражданский шрифт для печати светских изданий был гораздо понятнее церковнославянского полуустава, который имел рукописные корни. Полуустав, сумевший пережить начало книгопечатания, с этого момента использовался только для церковных книг.

Считается, что прогрессивный монарх лично участвовал в создании нового шрифта, который разрабатывали, опираясь на западноевропейские образцы. Новинку называли амстердамской азбукой, потому что первый комплект «новоизобретенных русских литер» был отлит в столице Нидерландов. Первой напечатанной с их помощью книгой стал учебник «Геометриа славенски землемерие», то есть «Геометрия, по-славянски землемерие» (1708 год).

Языковая реформа Петра исключила надстрочные знаки и некоторые буквы кириллицы, ввела букву «э» и арабское написание цифр. Все эти нововведения нашли место в получившей широкое распространение книге «Юности честное зерцало, или Показание к житейскому обхождению, собранное от разных авторов», которая появилась в Санкт-Петербурге в 1717 году. Один из сохранившихся экземпляров издания сегодня находится в собрании Московского государственного объединенного художественного историко-архитектурного и природно-ландшафтного музея-заповедника.

Книга открывалась грамматическим разделом, включавшим «изображение древних и новых письмен славянских печатных и рукописных», перечисление двух- и трехбуквенных слогов русского языка, а также «Нравоучения от Священного писания по алфавиту избитые» (по алфавиту избитые — значит, приведенные в алфавитном порядке. — Прим. ред.). Еще в разделе были арабские числа и знаки кириллицы, которыми до петровской реформы их записывали.

Вторая часть пособия была своеобразным учебником по этикету, обеспечившим популярность этого издания. В ней были собраны советы юношам и девицам, касающиеся поведения дома и в свете в соответствии с нормами жизни дворянства эпохи Петра I.

Первым в российской истории образовательно-сатирическим пособием для подрастающего поколения стала выпущенная в Санкт-Петербурге в январе 1815 года разрезная иллюстрированная азбука «Подарок детям в память 1812 года». В фондах музея-панорамы «Бородинская битва» имеется экземпляр этого любопытного издания.

В народе его прозвали «Теребеневской азбукой» — по имени выпускника Императорской академии художеств Ивана Теребенева, который прославился в эпоху Отечественной войны 1812 года карикатурными «летучими листами», призванными поднимать боевой дух русских солдат и гражданского населения. Скоропостижная смерть художника от болезни в 35 лет практически совпала с появлением «Подарка детям» на книжных прилавках.

Азбука состояла из 34 листов, на каждом была размещена одна карикатура, выполненная в технике офорта и раскрашенная акварелью. Все сюжеты связаны с войной 1812 года. 32 из 34 карикатур были скопированы с ранних оригиналов Теребенева, по одному сюжету было заимствовано у родоначальника русской карикатуры Алексея Венецианова и художника Ивана Иванова.

Каждой букве алфавита соответствовала карикатура. Рисунки сопровождались стихотворными двустишиями сатирического толка, которые начинались с букв от «а» до «я». В случае с буквами вроде «ы» — ими текст, наоборот, заканчивался. Автором двустиший, предположительно, был сам Теребенев.

На рубеже XVIII–XIX веков в России появился новый тип иллюстрированной азбуки, в которой главная роль отводилась не буквам, а изображению. Как правило, такие азбуки не содержали текстов, за исключением лаконичных подписей к рисункам. Иллюстрации объединялись единой тематикой, подбирались на каждую букву алфавита и располагались в соответствующем порядке. Пример такой азбуки из 37 раскрашенных листов с изображениями представителей разных народов хранится в Государственном музее А.С. Пушкина.

Большинство фигур изображены в рост, попарно (мужчина и женщина) и с традиционными предметами быта. Здесь есть «гренландцы», «дикие из Канады», «понтагоны», «жители Новой Голландии», «уналашкалы», «эскимос из Лабрадора». Вероятно, их изображения могли использоваться в качестве пособия по географии.

Этнографическая тема вошла в моду после того, как в 1776–1777 годах появился высоко оцененный Екатериной II труд академика Императорской академии наук и художеств немецкого ученого Иоганна-Готлиба Георги «Описание обитающих в Российском государстве народов, а также их житейских обрядов, вер, обыкновений, жилищ, одежд и прочих достопамятностей». Эта работа также нашла отражение во множестве фарфоровых статуэток серии «Народности России», которые выпускались различными мануфактурами вплоть до революции 1917 года.

Оригинальную азбуку в русском стиле, задуманную как история в картинках, создала в начале XX века Елизавета Бем (в девичестве Эндаурова) — одна из первых женщин в России, получивших профессиональное художественное образование.

Выпускница рисовальной школы Общества поощрения художников добилась признания в разных направлениях изобразительного искусства. Первым ее увлечением стали популярные в России со времен Екатерины II силуэты. В отличие от мастеров прошлого, она не вырезала их ножницами из черной бумаги, а рисовала на камне, а потом делала оттиски. Были изданы 14 альбомов силуэтов Бем, которые неоднократно переиздавались.

Восторг по поводу ее «чернышей» публично выражали такие мастера, как Иван Крамской и Илья Репин. Последний однажды преподнес ей в знак почтения свою картину. На обратной стороне холста он оставил дарственную надпись: «Елизавете Меркурьевне Бем в знак моего глубочайшего почитания ее таланта. Ее “черненьких” я люблю больше многих-многих “беленьких”».

Акварельные работы Бем выигрывали медали на международных выставках, приобретались Павлом Третьяковым и другими коллекционерами. А когда ее брат Александр стал директором Мальцовского хрустального завода, она проявила себя как автор эскизов для предметов художественного стекла.

Источником вдохновения художницы был мир детей. Широчайшую известность ей принесли книжные иллюстрации, а также более трех сотен открыток, выполненных в стилистике, которую называют сентиментальным реализмом.

Постоянным заказчиком Елизаветы Меркурьевны был печатник Иван Сытин — во многом благодаря ему рисунки Бем завоевали всенародную любовь. Сытин издавал массовую литературу и другую печатную продукцию большими тиражами, используя для нее работы лучших художников своего времени.

Последним большим проектом начавшей терять зрение художницы стала акварельная азбука, заказчиком которой в 1911 году выступил крупный издатель Илья Лапин.

«Разнообразные и необычно красивые рукописные буквы из “Буквицы” времен Алексея Михайловича послужили поводом к составлению настоящей “Азбуки”. Это дало мысли применить и подобрать рисунки на каждую из букв, придерживаясь по возможности духа того времени, или сказочного, или народного», — такими словами открывалось это издание.

Планировалось, что азбука будет публиковаться пятью частями по шесть иллюстраций в каждой. Всего вышли четыре выпуска (24 буквы), последний — уже после смерти Елизаветы Бем.

В 1920-е годы «Азбука» дважды издавалась в Праге в виде серий открыток для детей русских эмигрантов. Некоторые листы хранятся в Музее русского зарубежья.

В 1918 году в Советской России была проведена реформа орфографии, отразившаяся в изменении правописания и упразднении некоторых букв — «ять», «фиты», «и десятеричного», «ижицы», а также «ера». Ее целью было повышение грамотности населения. Реформа была подготовлена еще в царское время, формально объявлена Временным правительством, но всегда ассоциировалась с большевиками, осуществившими эти преобразования.

Осенью 1919 года была создана агитационная «Советская азбука» Владимира Маяковского. Она предназначалась для отправлявшихся на фронт красноармейцев, что предопределило огромную редкость этого 30-страничного издания на тонкой бумаге. Один из уцелевших экземпляров сегодня представлен в Государственном музее В.В. Маяковского.

Каждой букве алфавита, карикатурно составленной из одной или нескольких человеческих фигур, соответствовала злободневная частушка из двух строк. Каждая строка начиналась с этой буквы. «Там были такие остроты, которые для салонов не очень годятся, но которые для окопов шли очень хорошо», — вспоминал потом Маяковский.

Поэт не только придумал стихотворный текст, но и сделал все рисунки и собственноручно литографировал их в типографии Строгановского училища. Несколько тысяч экземпляров были раскрашены самим автором, которому в этом помогали его муза Лиля Брик и художница Екатерина Турова. «Это по-настоящему ручная работа в пору самого зловещего окружения Советского Союза. Свою работу эта книжка сделала», — так свое творение характеризовал Маяковский.

С точки зрения оформительского искусства «Советская азбука», с одной стороны, была отсылкой к традициям лубка, с другой — проявлением авангарда. Она выполнена в стиле самописной книги русских футуристов, стремившихся к единой технике исполнения текста и рисунка.

«Антирелигиозную азбуку», еще одно идеологическое учебное пособие, создал коллега Маяковского, мастер плаката и карикатуры Михаил Черемных. С поэтом он пересекался при работе над знаменитыми «Окнами РОСТА». Первый выпуск новаторского журнала-плаката, который оперативно реагировал на животрепещущие темы сатирическими стихами и рисунками, осенью 1919 года выполнил Черемных, а вскоре к нему присоединились Владимир Маяковский, Михаил Вольпин, Василий Хвостенко и другие литераторы и художники.

Кстати, в 1922 году Черемных стал одним из основателей юмористического журнала «Крокодил», в котором работы художника публиковались до его смерти.

В 1933-м он проиллюстрировал «Антирелигиозную азбуку», которая, как следует из названия, стала отражением государственной политики СССР в отношении церкви. Сегодня экземпляр азбуки Черемных хранится в фондах Музея Москвы.

Каждой букве алфавита соответствует цветной рисунок, а сквозным героем выступает улыбчивый мальчуган в буденовке с красной звездой. Рисунки подписаны тематическими двустишиями из двух или четырех слов, начинающихся с одной буквы: «Бросьте, братцы, богов бояться», «Колоколам конец, куй, кузнец», «Мешают мощи машинной мощи», «Пресвятым пастырям пролетарского пластыря», «Штурмуй шаманов — шайку шарлатанов», «Царство церквей — царство цепей» и другими. Автором подписей была жена художника Нина Черемных.

В биографии ведущего советского карикатуриста был еще один интересный эпизод, который стоит упомянуть, хотя он не связан с изобразительным искусством. Весной 1918 года в Москве встал вопрос о починке курантов Спасской башни Кремля, поврежденных во время городских боев. До революционных событий куранты играли гимн «Коль славен наш Господь в Сионе» и «Преображенский марш». Владимир Ленин высказал пожелание, чтобы после ремонта вместо них зазвучали пролетарские мелодии — «Интернационал» и «Вы жертвою пали в борьбе роковой…». Для перенастройки курантов никак не могли найти специалиста. Человеком, который сумел справиться с задачей, оказался Михаил Черемных — он с юношества увлекался музыкой и даже одно время мечтал стать оперным певцом. 

Изображения: Официальный портал Мэра и Правительства Москвы.