Поисковики нашли некоторых родственников красноармейца Ивана Воронина

Красноармеец Воронин Иван Павлович 1908 г.р., уроженец деревни Большая Ижмора Земетчинского района Пензенской области. Стрелок расчёта ПТР 439 стрелкового полка 52-й стрелковой дивизии 30-й армии Калининского фронта. Самодельную записку он адресовал сразу двоим родным людям - отцу Павлу Сергеевичу и жене Татьяне Ивановне.

Поисковики отряда «Пионер» поделились, как проходит полевой и послеполевой этапы работы отряда, также розыск потомков установленных бойцов.

Поисковики отряда «Пионер» работали на боевом пятачке севернее деревни Полунино Ржевского района Тверской области. Бойцы в той воронке, найденной 24 марта, лежали вповалку один на другом, было их четверо. Зная местный грунт и понимая, что плюсовая температура стала стабильной, приготовились и морально, и физически. Черпаки, вёдра, тройной запас сил, и какая-нибудь «отбивашка». Весной, желательно, чтобы было что-то из подручных средств - положить на край раскопа, камень, бревно. Глина настолько липкая, что лопата становится неподъёмной, грунт не отстаёт. Тогда надо стукнуть обо что-то твёрдое хоть слегка, он и отвалится.

Тут, кстати, можно вспомнить начало 1-й Ржевско-Сычёвской наступательной операции, несмотря на то, что это был август. Проливные дожди, которые начались практически одновременно с началом операции и шли несколько суток, превратили землю в глиняное болото. Здесь такая местность. Представьте, что вы в атаке и пытаетесь бежать, но ваши ботинки - это два кома скользкой глины. Нет скорости в атаке - ты лёгкая мишень. Ползти по такому на пузе - то ещё занятие, местами и утонуть можно. Танки встали, многие даже не добрались до исходных. Авиация вылететь не может. Артиллерия решает вопросы с подвозом, а точнее с подносом снарядов, встало всё. И только рядовой пехотный Ваня, практически без поддержки, отправляется вперёд. Никаких оперативных пауз в результате сложившихся погодных условий. Взять Ржев!

Что-то я отвлёкся… в общем, ребята копали и стукали лопатой, осушали, отводили, отгребали, ножами зачистили, подняли. Заканчивают Сергей Викторович с Игорем этот подъём, остаётся котелок достать в углу раскопа, и дно под останками ножом зачистить. И тут рядом с котелком из глины стекляшка блеснула - трубочка-хлорница. Через секунды блестят уже глаза у Сергея Викторовича. От счастья, от увиденного - в стекляшке внутри бумажка, на которой отчётливо чернилами выведено слово «адрес». Боец, как мы думаем, понял, что цвет бумаги похож на цвет таблеток, и чтобы похоронщики обратили внимание, он сделал обложку. На ней он написал слово «адрес», а внутрь вложил даже два адреса - как он старался, чтобы знали, чтобы сообщили.

Похоронщики, возможно, забрали что-то другое для учёта, а может быть и не забирали ничего, учли задним числом согласно спискам и поверкам. Глядя на изувеченный боезапас расчёта ПТР, в котором был Воронин, мне с трудом верится, что по карманам иссечённых осколками тел кто-то искал медальон. Маленькая хрупкая трубочка с адресами, чудом выжившая в этом аду, так и лежала в надежде, что её найдут, прочтут. Смотрите, я тут! Я знаю правильный адрес куда сообщить! Смотрите..., но сверху упала земля и свет потух.

Иван Павлович попал в донесение о потерях своего 439 стрелкового полка как убитый в бою 12 августа 1942 г. Место захоронения и сама формулировка говорят о том, что писали это от «балды». Указанная «западная опушка рощи, 200 м восточнее Ржева» - это уже бои сентября, но никак не 12 августа. Кто выполнял сануборку в сентябре-октябре, этим не заморачивались, павших были тысячи и повсюду. Потому и писали места примерно. И тем не менее, пусть и с неточным местом, но в донесение он попал как убитый. Что же произошло потом? Почему его ищет супруга в 1946 году? Почему ей дают ответ «пропал без вести в июле 42-го»?

12 ноября 1942 года донесение о потерях уходит из дивизии, которая ещё ведёт бои подо Ржевом, в ЦБУП (Центральное бюро по учёту потерь), где его получают 22 числа и учитывают 26 ноября, скрепляя всё штампом. 16 декабря на документе появляется штамп о том, что выписаны карточки и разосланы в военкоматы в соответствии с адресом учёта. В донесении указан адрес Московская область, пос. Джунково (ныне Фирсановка), ул. Громова, д. 8, и значит извещение должно было попасть в военкомат призыва в Химкинский. Но не зря же боец указал, что его супруга находится в Земетчино Пензенской области, ул. Энгельса. Возможно, она с детьми была в эвакуации, и он это знал из переписки?

Допускаем, что извещение не смогли передать по адресу в Джунково из-за отсутствия жильцов. Но что делает Химкинский военком в 46-м, когда Татьяна Ивановна пришла искать весточку о любимом? «Ничего не знаем, пишите анкету». 20 июня анкета-запрос принята в ЦБУП. Ну центральное-то всё знает, у них же все получены из воинской части и учтены ещё в 42-м! Но очень быстро, буквально через неделю приходит ответ-извещение «пропал без вести в июле 42-го». «Вот, возьмите, гражданочка, и ступайте...» - отписались, открестились.

В ОБД отработали, собралась папочка как по самому бойцу, так и по его предполагаемым братьям. Алена Маньшина по горячим следам нашла родных в Земетчино, племянника Николая Дмитриевича. Всё, что знал, рассказал. Сверялись по имеющимся документам, мучали вопросами.

- Отец солдата Павел Сергеевич 1888 г.р. жил в Земетчино, позже в Ижморе. Был раскулачен и сослан, оказалась семья в Московской области, в Сергиев-Посадском (тогда в Загорском) районе. Старший сын 1908 г.р. - это дядя Ваня, которого вы нашли. Потом дядя Вася 1913 г., тоже сгинул. Позже, в 1916-м появился дядя Саша, был танкистом. Тот воевал, но слава Богу домой вернулся, потом жил в Омске, так и остался по танковым делам, на ремонтном танковом заводе работал. Мой отец 1918 г., Дмитрий Павлович. И младшая Маша у них была 1924 г., она замуж не выходила, бездетной была, - сообщил Николай Дмитриевич.

- Давайте о детям поговорим, по вашим двоюродным братьям/сёстрам. Алёна мне сказала, что вы дочь дяди Вани видели после войны...

- Они приезжали к нам, гостили недели две, жена дяди Вани Татьяна и дочь Анна. Мне лет 6 было, значит это 55-56 года. А она уж взрослая была, ей лет 25 было, что-то вроде. Когда деда не стало в 73-м, больше не приезжали, не знаю, как найти их, - рассказал Николай Дмитриевич.

Дальше мы про всех обсудили, появились новые зацепки по веткам братьев. Ну а я, конечно, рассказал про бои Ржевские, как нашли, кто мы и что для нас поиск. Пригласил всех на 22 июня приехать в Ржев. В общем, душевно так всё, тепло. Ну и само собой, я рассказал про стеклянную трубочку с запиской.

Ищем Ворониных в Москве, внуков, правнуков. Вопреки всему. Ведомства уже в курсе, запросы отправлены. Вечность дала нам шанс. Главное - узнать адрес...

Автор: Сергей Белкин.